Музей оккупации в Лиепае
Первое воскресенье декабря — день черный для суверенной Латвии. Латыши поминают жертв репрессий коммунистического режима. (Полное название — День памяти жертв геноцида тоталитарного коммунистического режима, направленного против латышского народа.) Советский период истории страны признан оккупацией. Между ним и нацистским режимом поставлен знак равенства. Такова официальная позиция Республики Латвия. Которую внутри страны разделяют не все.
— Не было никакой оккупации! — громко, в расчете на публику заявила мне в автобусе русскоязычная «не гражданка Латвии».
(Для справки. В Латвии живут три категории граждан, в 90-х сделавших добровольный выбор: а) граждане Латвии, б) граждане России и… в) не граждане Латвии. Третья категория — это те, кто не захотел или не смог сдать экзамен по латышскому языку, — обязательное условие для получения латвийского гражданства. Я знаю тех, кто отказался учить латышский «из принципа», и тех, кого якобы «завалили». Права у всех категорий — одинаковые (к примеру, свободное путешествие в странах Шенгена) за исключением того, что граждане РФ и не граждане не могут участвовать в выборах и занимать государственные должности в Латвии.
Пассажиры-латыши в ответ на провокацию русской и ухом не повели. Если для кого-то десятки тысяч людей — сор, который собрали в совок (теплушки) и отправили в расход (Сибирь), то тем, кто потерял родных в результате этой бессмысленной «чистки», о чем с ними спорить? Латыши — вообще очень выдержанный народ.
В 90-х годах прошлого века в Риге и Лиепае открылись Museum of the Occupation — музеи оккупации. Экспозиции посвящены нацистскому и советскому периодам террора. Так Гитлер и Сталин оказались в соседях в одном культурном пространстве.
Послу РФ в Латвии это страшно не понравилось, он публично высказал свое «фи». Наш дуче, конечно, куда симпатичней чужого…
Лиепайский музей оккупации занимает старинное двухэтажное здание в центре города.
Вход свободный, но посетителей мало. Кроме нас по скорбным залам истории бродила лишь пожилая пара из Германии. Мы интересовались «своим» периодом, немцы — «своим»…
Согласно документам Государственного архива Латвии, 14 июня 1941 года из страны разом депортировали 15 424 человека. 5 263 человека были арестованы. 700 — расстреляны. 3 441 латыш погиб в застенках. 1 900 человек умерли в ссылке, на спецпоселении.
Вопреки трафаретам, за несчастными приезжал не черный воронок, а грузовик с невинными «Хлеб» или «Молоко» на боку. Террор приходит без шума и пыли. Согласно инструкции.
Из маленькой Лиепаи в один день изъяли 1 371 латыша. От людей остались имена — на стенах музея. И память, конечно.
Семьи выгоняли из домов, запрещая брать вещи. Без суда и следствия, без постановлений об аресте. На перроне глав «отделяли» от их семей, грузили в отдельные эшелоны и гнали в исправительно-трудовые лагеря. Там, в лагерях, постфактум, соблюдали формальность: против заключенных возбуждали уголовные дела и выносили приговоры.
А члены семей «осужденных» в это время ехали другими вагонами — на спецпоселение в Сибирь.
Условия «поселений» были такими, что к 1946-му в Латвию из Красноярского края вернулись 1 320 латышских детей-сирот.
НКВДэшная операция по зачистке Прибалтийских республик от народа прошла успешно, мясники план перевыполнили (за исключением Литвы).
Опричники получили благодарности и запланировали следующие дни чисток… Но началась война, и работу мясницкого цеха пришлось остановить — до 1949-го. Вторая волна репрессий унесла в Сибирь, на Крайний Север и/или сразу на тот свет почти 50 000 латышей.
1 сентября 1941-го в Латвии установился нацистский режим. Латвия, со всем ее содержимым, была включена нацистами в хозяйственную систему Германии. Согласно планам оккупантов, через 20 лет республика должна была быть полностью германизирована. Но что-то у наци не срослось…
Хуже всех пришлось евреям. Если обычных граждан других национальностей расстреливали в исключительных случаях (за сопротивление солдатам вермахта), то иудеев — за сам факт их существования. Каждый третий еврей (2 749 — за три дня!) был убит. На окраине Лиепаи, на месте массового расстрела, установлен памятный монумент.
В конце Второй мировой войны юные латыши ушли в лес, создали партизанский отряд. Это были люди, которые не принимали ни советский, ни нацистский режимы. И пытались бороться за независимость своей страны. Население их поддерживало как могло: едой и одеждой.
Против «зеленых» были брошены истребительные батальоны НКВД и МВД. Тех, кто уцелел, убрали в застенки на четверть века.
Хотела бы я знать: хоть один из этих мальчишек выжил?
23 августа 1991-го, в годовщину подписания пакта Молотова — Риббентропа, в Лиепае снесли бронзовый памятник Ленину. (Как известно, секретным приложением к пакту была закреплена дележка ряда территорий Европы. Латвия, например, попадала в зону интересов СССР.) Истукана отправили на переплавку и отлили тысячи колокольчиков. Ныне это раритет, который не найти ни в одной антикварной лавке. Только в музее оккупации.
По ком звонит этот колокол? По всем тиранам, возомнившим себя повелителями чужих душ.
За земным порогом пути жертв и насильников окончательно расходятся. Но если страдания первых заканчиваются, то для вторых — все только начинается. Без веры в Высший Суд трудно пережить ужас увиденного в Лиепайском музее оккупации, в Краковском музее «Фабрика Шиндлера».
Еще о Латвии:
Добавить комментарий