Азиатский дневник

Вторую неделю бродим по крохотному городку Лиепая (бывшая Либава) и не можем надивиться. Эклектика — лучшей характеристики для латвийского городка не найдешь. Церкви 17-19 веков, амбары времен Петра I, военный форт Александра III, сталинки, серые советские коробки эпохи застоя, деревяшки начала прошлого века, коттеджи «новых латышей» — все это впечатано в карту города, являя необычный архитектурный узор. Плотную застройку обрамляют: сверху: отчаянная синева неба, плаксивые чайки, строгие кресты церквей и трубы предприятий; снизу — армия толстых свободных кошек и бакланов, мостовая времен царя Гороха, ковер из кленовых листьев.
Нам здесь нравится!

Балтика (а море вклинилось в центр города, вернее — старый центр вырос на его берегу) — швыряет на Лиепаю ледяной ветер. Очень скоро руки становятся стеклянными, угрожая разбиться вдребезги, если их не погреть.

К счастью, в Лиепае много кондитерских и кафешек, где можно вкусно перевести дух. Хлеб, булочки, пирожные в Латвии настолько восхитительны, а кондитерские так благоухают за версту, что мы сами рискуем превратиться в батоны…

Черный кофе — 97 центов, булочки (видов 25)- 30-36 центов. Смеются и кошелек, и желудок.

Как и в Риге, каждая пядь земли в Лиепае плотно застроена. Что ни дом, то песня. Из дикого многообразия выбрать щепотку знаковых мест прибалтийского городка не так-то просто. Но мы попробуем.

Монтер взобрался на столб, чтобы пропеть гимн городу. И застыл вместе с цитатой.

Еще один персонаж гимна города — ворона. На удивление, тетери чувствуют себя неплохо в городе, в котором ни свалок, ни отходов нет. (Почти не мусорят и регулярно убирают.) Птицы кормятся плодами деревьев (треть Лиепаи занята зеленой зоной) и обирают уличных котов.

Кого на улицах больше — ворон или котиков — не подскажу. Безнадзорных собак нет вовсе. Псинки — в приютах. Кошки, согласно своей природе, гуляют сами по себе.

На средства муниципалитета кошаков отлавливают, кастрируют (стерилизуют), подрезают ушко (метка) и выпускают в те же дворы. Здесь над ними берут опеку добросердечные жители. Кормят и поят. Устраивают будки или пропиливают аккуратные дырочки в решетках, которыми забраны все (!) подвалы в городе. Более сытых бесхозных котов, чем в Латвии, я пока нигде не встречала. Уверяю вас, это типичные бюргеры!

Между пляжем и городом — великолепный старый парк «JŪRMALAS PARKS». Средоточие дубов, кленов и …каштаны! Они валятся под ноги сотнями, но их никто не берет.
Парк не выхолощен в угоду городскому вкусу. Он сохранил сложный рельеф — с холмами, низинами, болотцами; и вековым деревьям здесь в кайф.
Инфраструктура бережно встроена в географическую оболочку. Вот, к примеру, лебединый пруд. Но лебедей унесло ветром, а уткам нипочем.
Прямо из парка выходишь в старый град. Это условно, потому что весь левый берег Лиепаи — сплошной музей под открытым небом.

Кафедральный собор Святой Троицы (от замысла в 1742 г. до воплощения в 1866 г. прошло более века) принадлежит лютеранам. Внешне собор скорее мрачный, чем торжественный.

Внутри — великолепен. Механический орган (18-19 вв.) органично вплетается в христианское кружево. Вплоть до 1912 года орган собора Св. Троицы в Лиепае был самым крупным в Европе. Звучит он — а мы побывали на мессе — более приглушенно, по-домашнему, чем электромеханический, который мы можем слышать в Красноярске.

Христос распят, но воскресает снова и снова — с каждой нотой надежды.

По деревянной периферической лестнице можно взобраться на верхотуру собора Св. Троицы. И взглянуть с высоты на бренный мир, т.е на современную Лиепаю.
Услуга стоит 1,5 евро/персона. Деньги идут в копилку собора — на поддержание и реставрацию.
Повсюду — русский (советский) след. Ничего удивительного. Прибалтийское государство почти 200 лет было частью Российской империи (1721-1917) и еще 50 — советской республикой (1940-1941, 1944-1991). Как следствие — 40% населения — русскоязычные.

Вверху — подворье, где в 1697-м останавливался Петр I. По легенде, это был единственный постоялый двор с удобствами внутри, а не снаружи. За что и удостоился царской милости. Внизу — комплекс амбаров времен Петра I. Памятник республиканского значения, имеющий откровенно жалкий вид.

Был в Лиепае и собственный Ленин, но его разобрали на колокольчики. По ком звонит этот колокол? Он звонит по нынешним тиранам.

Колокольчик — один из экспонатов Лиепайского музея оккупации. Открытие (2004) и само существование музея воспринимается местными неоднозначно. Русские старики негодуют. Латышские — считают справедливым. Латвия (официальная позиция) считает и фашистский, и советский периоды своей истории — оккупацией. Доказательства этому собраны в одном культурном пространстве музея.

Красноярский край в репрессивных документах мелькает то и дело. И служащая музея не может скрыть изумления, узнав, что мы явились прямо из «ссылки». Она выдает нам аннотацию экспозиции на русском языке, из которой мы узнаем много страшного. Например, в один день 1941-го в Сибирь были депортированы 15 тысяч латышей. Ни за что. По разнарядке.

С недавних пор День Победы в Латвии больше не праздник. На памятник советским воинам, погибшим в 1941-м, никто не покушается. Русские приносят сюда цветы. Но 9 мая здесь всегда дежурит полиция. Следит, чтобы не было толпы и митингов.
В центре есть несколько зданий, где, рассказывают, в 40-х располагались нацисты. Одно из них — довольно зловещее, серое, с дантистами на углу. Говорят, в здании «работало» Гестапо, у которых были свои дантисты. Зубы, коронки, золото…
— Правда ли, что здесь когда-то было Гестапо? — спрашиваю у медсестры нынешней клиники.
— Ну…не Гестапо, может, а немецкие органы, да, — отвечает латышка.
— И кабинет дантиста здесь с тех времен?
— Этого не знаю, — барышня уходит за стойку, бросая косой, неодобрительный взгляд.

Правый берег Лиепаи — более прозаический и бедный. Старины здесь хватает, но реставрация пока не добралась. Деревянные бараки держатся на честном слове предков, их строивших. Кирпичные — чаще всего, брошены и рушатся на глазах.
Наиболее приличное здание — старинная крепость, вернее всего, это часть военного форта, обустроенного императором Александром III в конце XIX века. Ныне частная собственность. Охраняется собаченцией.

Где-то в недрах сохранились подземные лабиринты фортов императора Александра, по которым водят экскурсии. Есть и тюрьма, которая строилась как гауптвахта, а пригодилась вплоть до 1997-го. Но мы их не видели. Нам хватило того, что наверху.
Часть уникальных построек куплена и перестраивается. Но большинство — заброшено.

Недалеко от царского наследия — советское. Бывший военный городок. Унылые коробки пятиэтажек, отсутствие магазинов и кафе, стагнация во всем. Это окраина мира, но здесь живут люди — и после вывода наших войск. В Смутное время, в 90-е, сюда массово отселяли несостоятельных горожан, выбитых из привычной колеи, лишившихся работы, запивших и опустившихся. Но мы видели и молодые семьи, поселившиеся на периферии из-за недорогого жилья.

Свято-Никольский морской собор (православный) — жемчужина военного городка и города в целом. Заложен в 1890-м. Возведен за три года Военным министерством России. Освящен в присутствии Николая II — главного спонсора строительства храма. Великолепен и внутри, и снаружи.
XX век вдоволь поиздевался над храмом. Во время I мировой войны он был полуразрушен. Во время Второй — немцы разместили здесь пункт ПВО, сняв чугунные колокола. В период Совдепа храм отдали матросам под клуб…
И только в 1991-м реликвия была возвращена верующим. Вы не поверите, но ни война, ни танцы не смогли истребить дух…

Такова и Латвия! Сколько ни гнули, ни ломали, — сохранила свою самобытность, культуру, традиции. Только люди не очень веселые.