Азиатский дневник

Отельчик с утра поет голосами четырех птиц, посаженных в четыре клетки. Клетки — на улице, возле входа. Птиц жалко. Их кормят отменно: хватает стайкам вольных безголосых собратьев, которые снуют перед клювами затворниц. Но что за жизнь в застенках для тех, у кого есть крылья? Глядя на птичью тюрьму, вспоминаю Ходорковского. Видимо, таков подлый закон в мире людей: тех, кто поет своим голосом, стараются закрыть…

На завтрак в отеле припозднились: шерри-бренди, выпитый накануне, настоятельно рекомендовал оставаться в постели. В начале 10-го приплелись и не нашли сосисок. Шведский стол — мое подозрение — методично уничтожает одна негритянская пара. Пара никуда не торопится, съев одну тарелку, невозмутимо накладывает следующую, и еще… Публики в ресторанчике мало, но вся интересная. Например, есть один араб средних лет, который кушает фрукты любопытным способом. Разрезает их с помощью ножа и вилки на мелкие аккуратные кубики и затем педантично уничтожает.

Еще есть молодая европейская пара. Девушка не очень смекалиста, и мне пришлось ее сегодня даже немножко спасать.  Она подошла к стеклянным дверям с руками, набитыми тарелкой с едой и чашкой с чаем. Притормозила с растерянным видом: как мне ее открыть? И, кажется, собралась уже рискнуть — завтраком и репутацией — но тут подоспела я. Мы сидели рядом с дверью, и я смогла дотянуться и ее приоткрыть. Девушка избежала позора и очень громко благодарила: «Фэнк ю-у-у!». «Ну что вы! Мы всем помогаем. Мы же русские», — ответила я на родном языке.